[AVA]http://sd.uploads.ru/5hwl2.jpg[/AVA]«Усы дона Джованни». Эрнест кривился всякий раз, когда смотрел на это название. Смотреть, как и кривиться, приходилось часто, поскольку именно в этой пиццерии он и работал. Со временем надеялся получить руководящую должность, хотя и теперь был не последним человеком в сети. Имел основания для таких надежд. Но вывеска…
Глупое название. Эрнест понятия не имел, кому из директоров пришло в голову так пошутить. Глупая шутка. Совсем как у нового повара, которого наняли месяц назад. Что ни шутка – то глупость. Мужик не изменился со школьных времен, когда отзывался на хриплое «Миха», ржал с пацанами в закутке для тайного перекура, задирал очкастых ботанов и тискал самых красивых девчонок класса. Не изменился он, зато стал другим очкастый ботан.
Тогда он стеснялся своего имени, хотя по имени и не звали. Звали по фамилии – Чистяков, если учителя, или по кличке от той же фамилии – Чистик, Чистюля, если ученики. Тогда он обходил «курилку» десятой дорогой, а то мало ли? Заметят, тут же прицепятся, не отобьешься. В туалет ходил с дрожью в душе – могли поймать и там. И совсем тайно любовался Леночкой Беленькой, которую «Миха», не стесняясь, лапал на переменах. Она смеялась, и на ее щеках появлялись ямочки.
Теперь Леночка работает здесь же, в «Усах» - она менеджер зала, ей нравится ее работа, потому что с тремя детьми и без мужа трудно выбирать. И именно Леночка написала одну из докладных, что лежали в папке Эрнеста. Еще две он без проблем получил от Арсения, такого же повара, как и «Миха», и Виталины – официантки.
Эрнест уже не был «Чистиком», не был ботаном, хотя очки остались. Он курировал отделения пиццерии «Усы дона Джованни» в городе N три года и вскоре собирался перебраться туда, где заседало руководство. А этот «Миха»…
Что ж, месяц был веселым. Хотя Эрнест не ожидал, что вспомнит поганца, с которым учился в одном классе. Память – штука забавная, но пришло время избавляться и от бородатого повара.
Пикнула сигналка на новом «Ситроене», хлопнула за спиной дверь пиццерии, уставшая Виталина, собирая со столика грязную посуду, кивнула и улыбнулась. 
- Здравствуйте, Эрнест Кириллович. – Сказала она.
- Добрый вечер. – Он сел за свободный столик. – Пригласи Акапяна, будь добра.
Снова кивнув, Виталина исчезла вместе с тяжелым подносом. А Эрнест откинулся на спинку мягкого дивана. На стол легла кожаная папка: сюрприз давнему школьному знакомцу.

Отредактировано Василе Ецко (2018-06-19 22:35:20)

[AVA]http://sd.uploads.ru/5hwl2.jpg[/AVA]- Сядь. – Сказал Эрнест, и кивнул Виталине, которая появилась из-за спины «Михи» с кружкой кофе в руках. Одной. Поварам жрать на работе не положено, как и пить, им не за это платят. – Сядь и заткнись.
Говорил Эрнест тихо, очень спокойно, но каждое слово получалось весомым. Слышали его всегда, слушали – тоже. А в школе было иначе, он тогда не умел – так, умел только мямлить, смотреть в пол, сутулиться, сжиматься. Словно невидимая скорлупа окружала, барьер неудачника, возникший благодаря таким, как этот Акапян.
- Эрнест Кириллович, - Виталина, поставив кофе на столик, не уходила: мялась, стоя за плечом, - могу я…
- Иди. – Сказал он, не глядя на нее. – До закрытия 2 минуты. Не критично.
- Спасибо! До свидания, Эрнест Криллович, пока, Миш, всем до завтра! – Виталина выпорхнула из зала, будто ей было 17, а не 35. Эрнест покачал головой, придвинул к себе кофе, но пить не спешил.
Акапяна, кстати, он ни за что не отпустил бы. Даже за минуту до закрытия. И без зазрения совести оштрафовал, если бы повар осмелился уйти самовольно хоть на 30 секунд раньше. Приятные мелочи. Глупые забавы. Как с шапочкой, которую с тем же успехом можно было надеть на гориллу. Но кто знал, что в итоге все обернется так?
- Вот. - Эрнест толкнул тонкую кожаную папку «Михе». – У тебя 5 минут. Вникай.
В умственных способностях Акапяна он сомневался, но читать это дитя гор учили, так что должен был понять, что ему грозит. Три докладные, два шага до комиссии и один – до увольнения по статье. Эрнесту было не жаль: поваров в городе много, замена отыщется быстро, а новый, глядишь, додумается не стучать в СЭС. Интересно было, конечно, что наплел инспекторам этот «Миха»…
«…впрочем, - думал Эрнест, отпивая кофе, и глядя на повара, как на пустое место, - расскажет. Куда ему теперь деваться?»

Отредактировано Василе Ецко (2018-06-22 18:39:07)

[AVA]http://sd.uploads.ru/5hwl2.jpg[/AVA]Эрнест снова отпил кофе – его здесь умели варить, он получался вкусным, бодрящим – и ответил на звонок. Пока подносил к уху телефон, на экране мелькнуло фото женщины: длинноволосой блондинки с голливудской улыбкой и ямочками на щеках, до одури похожей на Леночку Беленькую в школьные годы.
- Да, малыш? – Сказал Эрнест, поглядывая на Акапяна, погруженного в изучение докладных. – Нет, сегодня никак. Да, буду поздно. Не дожидайся. Ага… да, хорошо. До встречи, котенок.
Голос Эрнеста был холодным и строгим, будто он говорил не с женой, а с той же Виталиной. Однако возражений не возникало. Анечка Чистякова, в девичестве – Соболева, была моложе мужа лет на 15, зависела от него во всем и не позволяла себе создавать проблем. И она никогда не села бы за стол к такому вот «Михе», даже не посмотрела бы на него, не говоря уже о том, чтобы позволить коснуться. Правда Анечка и не смеялась, как Беленькая – не запрокидывала голову, не блестела глазами, не…
Чашка звякнула о стол. Эрнест подвинул ее ближе к краю: кофе успел остыть, пока Акапян вспоминал буквы, разглядывая докладные. Холодного кофе, как и тугодумов, управляющий «Усов» не любил. Со школы.
- Начинай. – Согласился Эрнест. – У тебя 15 минут на все. И объясняй по порядку.
Папка легла на мягкий диван рядом с Эрнестом: он даже не заглянул в нее, будто после просмотра «Михой» документы потеряли всякую ценность.
- Имей ввиду, - сказал он, - если соврешь, пожалеешь. Горько пожалеешь.
А правда во многом была известна Эрнесту. Личности избитого помощника депутата он не знал, но все остальное, включая воровство продуктов, не было тайной. Как и попытка прижать Леночку после прихода ее сына, регулярные стычки с Арсением, нарушения санитарных норм – Акапян успел отличиться. В школе ему это тоже вполне удавалось: Эрнест не помнил, чтобы имя «Михи» хоть раз упоминали в связи с чем-то, не связанным с хулиганством. 
«Я тебя посажу. – Подумал он. – Без проблем. Соврешь – и в твоей колымаге найдут наркоту. Или оружие. Так что давай, «Миха», дерзай»

Отредактировано Василе Ецко (2018-06-22 18:44:12)

[AVA]http://sd.uploads.ru/5hwl2.jpg[/AVA]- Это все? – Спросил Эрнест, со скучающим видом глядя в окно. – Других объяснений у тебя нет?
Многого от «Михи» он не ждал, но взятка от продажи остатков? Разглядывая в окно прохожих, Эрнест видел и стоянку «Усов», на которой остались две машины: его и Акапяна – новенький «Ситроен» 2017 года и «Приора». Конечно, без продажи салями тут никак. Эрнесту вдруг стало смешно, но он сдержался, разве что глаза блеснули чуть ярче под стеклами очков.
- Котенок привык к Мальдивам, Самсон. – Продолжил он, впервые назвав повара по имени. – На сыр и муку будешь свою благоверную по турецким клоповникам таскать. Но продукты придется добывать в другом месте. Что на счет драки?
По дракам «Миха» всегда был спец. Это Эрнест помнил. Особенно Акапян лютовал с теми, кто был легче и мельче его. И черт бы с ними, с зубами, вставлять которые было унизительно и дорого. Эрнест помнил, как было страшно, когда из темноты возникли рослые, плечистые фигуры, с характерным акцентом спросили сигарету, а потом началось. Боли он не чувствовал, адреналин перекрыл все, но страх – другое дело. Еще долго после того случая Эрнест ходил домой по разным маршрутам, издали разглядывая родной двор: не прячутся ли где-нибудь те ублюдки? Ублюдков не было. Но…
- Учти, - ровным голосом сказал Эрнест, не глядя на «Миху», - если больше тебе сказать нечего, я уйду. А ты вылетишь отсюда в течение недели. Отработка не нужна: тебе подобные в центре занятости пачками толкутся. Понимаешь, деловой человек?
Взяв с дивана папку, Эрнест мельком глянул в нее, поправил бумаги, чтобы лежали ровнее, и начал вставать – впрочем, без особенной спешки.

[AVA]http://sd.uploads.ru/5hwl2.jpg[/AVA]Эрнест не потерял равновесия, не споткнулся, не упал, как обязательно случилось бы в школьные времена. Тогда его тоже называли «тютей». А когда после таких вот фокусов он падал, ржали всей толпой. Если поблизости не было учителей, могли и пинков отвесить: немного, так, «для смеха». Краснея от унижения и страха, Эрнест с трудом поднимался, брал с пола очки, которые всегда сбивали, и мечтал однажды вернуть должок. Если не всем, то хоть этому «Михе». Долго мечтал. Потом, в годы студенчества, забылось, ушло не второй – на десятый план. А теперь…
Ладонь Эрнеста легла на стол, папка с тихим стуком выпала на пол. Управляющий «Усов» сделал только один невольный шаг к повару. Наклонился чуть ниже, не желая рвать пиджак, в который этот «Миха» вцепился белыми от муки руками. Вздохнул.
- Идиот. – Сказал он ровным, спокойным голосом. Ни лицо, ни взгляд за идеально чистыми линзами очков не изменились. - Оглянись. Ты не в горах: никто не бегает с дубинками и в набедренных повязках. Видишь? Ты в цивилизованном мире. И твои методы, как и ты сам, этому миру не нужны.
О том, что и правда собирался уволить «Миху» в любом случае, Эрнест промолчал. Свободной рукой сжал запястье Акапяна – ощутимо, до боли. Так, как никогда не сумел бы в школьные годы.
- У тебя полминуты, чтобы отпустить пиджак. – Сказал он. – Потом начнешь жалеть.
На последнем курсе института Эрнест занялся боксом: не верил, что получится, но надеялся хоть как-то поднять уверенность в себе. Тренер попался зверский, семь шкур спускал, но результатов добивался. В том числе и с Эрнестом, который со временем полюбил бокс и занимался им даже сейчас. Акапяну он бы сломал челюсть одним ударом. И сделал бы это с удовольствием: за Леночку Беленькую, за треснувшие очки на полу класса, за выбитые зубы, за насмешки и унижения, за…
-  Эрнест Кириллович! – Арсений мелькнул за стойкой. – Я полицию вызову! Сейчас!
Цыкнув сквозь зубы, Эрнест убрал руку от запястья Акапяна. Это действительно был цивилизованный мир, опускаться до драк не стоило. А если «Миха» не одумается сам, его вразумит полиция.

Отредактировано Василе Ецко (2018-06-30 16:32:22)